Концентрация владения медиа

Концентрация владения медиа, также известная как консолидация средств массовой информации или медиа-конвергенция — процесс, при котором всё меньшее количество людей или организаций контролирует доли в средств массовой информации. Исследования 1990-х и начала 2000-х годов указывали на рост уровня консолидации, причём во многих отраслях медиа уже наблюдалась высокая концентрация, где несколько компаний владели большей частью рынка^[1][2]. Однако с распространением интернета более мелкие и разнообразные новые медиа-компании удерживают большую долю общего рынка^[3].

В мировом масштабе к крупнейшим медиа-конгломератам относятся: Bertelsmann, National Amusements (Paramount Global), Sony Group Corporation, News Corp, Comcast, The Walt Disney Company, Warner Bros. Discovery, Fox Corporation, Hearst Communications, Amazon (Amazon MGM Studios), Grupo Globo (Южная Америка) и Lagardère Group^[4][5][6].

По состоянию на 2022 год крупнейшими медиаконгломератами по объёму выручки являются Comcast NBCUniversal, The Walt Disney Company, Warner Bros. Discovery и Paramount Global.

Слияния в сфере СМИ происходят, когда одна медиакомпания покупает другую^[7]. В 2008 году Джозеф Штраубхаар, Роберт Лароуз и Люсинда Дэвенпорт описали структуру корпоративной собственности медиа в Соединенных Штатах как олигополию .

Некоторые полагают, что целостность СМИ находится под угрозой, когда собственность на медиарынке сконцентрирована. Добросовестность СМИ относится к способности СМИ служить общественным интересам и демократическому процессу, что делает их устойчивыми к институциональной коррупции внутри системы СМИ, влиянию экономических интересов, конфликту зависимости и политическому клиентелизму.^[8]

Сетевой нейтралитет также оказывается под угрозой при слиянии СМИ. Сетевой нейтралитет подразумевает отсутствие ограничений на контент в интернете. Однако крупные корпорации, финансирующие кампании, зачастую оказывают влияние на политические вопросы, что может отразиться на принадлежащих им медиа-платформах. Эти компании, контролирующие доступ к интернету или эфирным частотам, могут представлять контент с уклоном в сторону своих политических взглядов или ограничивать доступ к противоположным политическим точкам зрения, что приводит к утрате сетевого нейтралитета.

Концентрация собственности на средства массовой информации очень часто рассматривается как проблема современных медиа и общества.^[9][10][11]

Йоханнес фон Донаньи в докладе 2003 года, опубликованном Офисом представителя по вопросам свободы медиа Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), утверждал, что рыночная концентрация на медиарынке — независимо от того, осуществляется ли она отечественными или иностранными инвесторами — должна «тщательно отслеживаться», поскольку «горизонтальная концентрация может представлять опасность для плюрализма и разнообразия медиа, в то время как вертикальная концентрация может создавать барьеры для входа новых конкурентов».^[12] Фон Донаньи подчёркивает, что для «защиты свободных и независимых печатных медиа и защиты профессиональной журналистики как одного из краеугольных камней конституционной демократии» необходимы стандарты редакционной независимости, более эффективная защита трудовых прав профессиональных журналистов и независимые институты «для мониторинга выполнения и соблюдения всех законов и положений, касающихся процессов концентрации, плюрализма СМИ, разнообразия контента и журналистских свобод».^[12]

Роберт У. Макчесни утверждает, что концентрация владения медиа обусловлена переходом к неолиберальной политике дерегулирования, которая основывается на рыночном подходе. Дерегулирование фактически устраняет государственные барьеры, позволяя коммерчески эксплуатировать медиа. Мотивация для слияния медиа-компаний включает увеличение прибыли, снижение рисков и поддержание конкурентного преимущества.

В противоположность этому, сторонники дерегулирования утверждают, что культурные торговые барьеры и правила наносят вред потребителям, а государственная поддержка в форме субсидий мешает странам развивать собственные сильные медиакомпании. Открытие границ более выгодно для стран, чем сохранение протекционистских регуляций.^[13]

Критики дерегулирования СМИ и связанной с этим концентрации собственности опасаются, что такие тенденции будут продолжать сокращать разнообразие предоставляемой информации, а также снижать ответственность поставщиков информации перед обществом. В конечном итоге, как утверждают критики, консолидация приведёт к плохо информированной общественности, ограниченной узким выбором медиа, которые предоставляют только ту информацию, которая не наносит ущерба растущему кругу интересов медийного олигархата.^[14]

По мнению этих критиков, дерегулирование СМИ является опасной тенденцией, способствующей росту концентрации владения медиа и, как следствие, снижению общего качества и разнообразия информации, распространяемой через основные медиаканалы. Увеличение концентрации собственности на медиа может привести к корпоративной цензуре, которая затронет широкий спектр критического мышления.^[15]

Концентрация владения медиа часто считается одним из ключевых факторов, снижающих плюрализм СМИ. Высокая концентрация медиарынка увеличивает вероятность сокращения разнообразия политических, культурных и социальных точек зрения.^[16] Даже если владение медиа является одной из главных проблем при оценке плюрализма СМИ, концепция плюрализма СМИ шире, поскольку она затрагивает многие аспекты: от правил контроля за слияниями до редакционной свободы, статуса общественных вещателей, условий работы журналистов, взаимоотношений медиа и политики, представительства местных и региональных сообществ, а также включения голосов меньшинств.^[16]

Кроме того, медийный плюрализм включает в себя все меры, гарантирующие гражданам доступ к разнообразным источникам, чтобы обеспечить формирование плюрализма мнений в общественной сфере без чрезмерного влияния доминирующих сил.

Кроме того, медийный плюрализм имеет двойное измерение: внутреннее и внешнее. Внутренний плюрализм касается разнообразия внутри конкретной медиаорганизации. В этом контексте многие страны требуют от общественных вещательных служб учитывать различные точки зрения и мнения, включая взгляды групп меньшинств. Внешний плюрализм напротив, относится к общей медийной среде, например, к количеству медиа-организаций, действующих в данной стране.

Владение медиа может представлять серьезную угрозу плюрализму, когда владельцы вмешиваются в независимость журналистов и редакционную политику. Однако в условиях свободной рыночной экономики владельцы должны иметь возможность определять стратегию своей компании, чтобы оставаться конкурентоспособными на рынке. Кроме того, плюрализм не означает нейтралитет и отсутствие мнения, поскольку наличие редакционной линии является неотъемлемой частью роли редакторов при условии, что эта линия прозрачна и чётко обозначена как для сотрудников, так и для аудитории.

«В любой экономике свободного рынка уровень ресурсов, доступных для предоставления медиа, будет ограничиваться в основном размером и богатством этой экономики, а также склонностью ее жителей потреблять медиа». [Джиллиан Дойл; 2002:15]

Страны с относительно крупными рынками, такие как Великобритания, Франция или Испания, имеют больше финансовых возможностей для поддержки разнообразия контента и способны удерживать больше медиакомпаний на рынке (так как их цель — получение прибыли). Более разнообразная контент и фрагментированная структура собственности способствуют плюрализму. Напротив, небольшие рынки, такие как Ирландия или Венгрия, страдают от недостатка разнообразия контента, доступного в странах с более крупными рынками.

Это означает, что «поддержка медиа через прямую оплату» и «уровень потребительских расходов», а также «доступность рекламной поддержки» [Джиллиан Дойл; 2002:15] в этих странах ниже из-за небольшой численности аудитории. В целом, размер и богатство рынка определяют разнообразие как медийного контента, так и владельцев СМИ.

Консолидация функций издержек и совместное использование затрат. Разделение затрат является распространённой практикой одномедийной, так и в кросс-медийной среде. Например, «для многопрофильных теле- или радиовещательных компаний, чем больше однородности между различными службами, находящимися в общей собственности (или чем больше элементов в расписании программ, которые могут совместно использоваться „разными“ станциями), тем больше возможностей для экономии».

Однако основная проблема плюрализма заключается в том, что разные организации, находящиеся под разным управлением, могут покупать одни и те же новости, например, у одного и того же информационного агентства. В Великобритании крупнейшим поставщиком новостей является The Press Association (PA). Вот цитата с веб-сайта PA: «The Press Association предоставляет услуги всем национальным и региональным ежедневным газетам, крупным вещательным компаниям, онлайн-издателям и широкому кругу коммерческих организаций».

В целом, в системе, где все различные медиаорганизации получают свои новости из одного источника, такую систему сложно назвать плюралистичной. Именно здесь играет роль разнообразие контента.^[17]

Приватизация СМИ и снижение доминирования государства над медиаконтентом продолжаются с 2012 года. В арабском регионе Союз вещания арабских государств (ASBU) насчитал 1230 телевизионных станций, вещающих через арабские и международные спутники, из которых 133 государственные и 1097 частных.

Согласно отчету ASBU, эти данные свидетельствуют о снижении доли государственных каналов и росте доли национальных частных и иностранных публичных станций, ориентированных на арабский регион. Сокращение прямого государственного участия во всем медийном секторе обычно регистрируется как положительная тенденция, но параллельно с этим наблюдается рост количества медиаресурсов с сектантской повесткой^[18].

В Африке некоторые частные медиа сохраняют тесные связи с правительствами или отдельными политиками, в то время как медиакомпании, принадлежащие политически нейтральным лицам, боролись за выживание, часто сталкиваясь с рекламными бойкотами со стороны государственных органов. Почти во всех регионах модели общественного вещания сталкиваются с проблемами финансирования. В Западной, Центральной и Восточной Европе финансирование общественного вещания стагнирует или сокращается с 2012 года.

За последние пять лет появились новые типы перекрестного владения, которые породили новые вопросы о том, где следует проводить грань между медиа и другими отраслями. Примечательным случаем стало приобретение The Washington Post основателем онлайн-ритейлера Amazon. Хотя изначально это вызвало опасения относительно независимости газеты, она значительно укрепила свои позиции в онлайн- и печатных медиа и внедрила существенные инновации^[19].

Модель владения медиа, ориентированная на сообщество, продолжает сохраняться в некоторых регионах, особенно в изолированных, сельских или неблагополучных районах, главным образом в сфере радиовещания. Согласно этой модели, некоммерческие медиа управляются и руководятся самими сообществами, которым они служат^[19].

• Бен Айк Багдикян

• "Belarus 2022". IREX Vibrant Information Barometer. 2022.
• Doyle, Gillian. Media ownership: the economics and politics of convergence and concentration in the UK and European media. — SAGE, 2002. — ISBN 978-0-7619-6680-7.
• Harcourt, Alison. European Institutions and the Regulation of Media Markets. — Manchester University Press, 2005. — ISBN 978-0-7190-6645-0.
• Harcourt, Alison. Policy Economic and Business Challenges of Media Ownership Regulation / Harcourt, Alison, Robert Picard. — Journal of Business Media Studies, 2009.
• Steven, Peter. The No-nonsense Guide to Global Media. — Verso, 2004. — ISBN 978-1-85984-581-3.